О великорецком крестном ходе
О Великорецком крестном ходе написано уже немало статей, книг, снято много фильмов. При желании всё это можно найти, прочитать, прослушать, посмотреть. Повторяться мне бы не хотелось, но оригинальничать смысла не вижу.
Наша семья, на сегодняшний день, пожалуй, больше других из Верхнекамья паломничала на реку Великую.
Итак, почему мы идём в Великорецкий крестный ход? Не знаю. Потому что промысел божий необъясним. Потому что мне, лично, там хорошо. Потому что есть красота природы, мыслей, чувств, потому что есть в человеке такое свойство как радость. Однажды у одного девяностолетнего старичка, который шёл, опираясь на две палки, но шёл достаточно легко, быстро, работая своими посошками, как лыжными палками, спросили: «Дедушка, почему вы-то пошли на крестный ход?» «Из благодарности к Николаю Чудотворцу — он так много сделал для России», — ответил старец. Вы подумайте только: этот древний старик, крестьянин, конечно же, не имеющий высших образований, не состоящий ни в каких партиях, мыслит как государственный человек. Для него Россия — не политический лозунг, а вся его жизнь. Мне, лично, ещё далеко до такого осознания Великорецкого крестного хода.
…Мы начинали ходить на крестный ход, когда ещё ходили так называемые старорежимные бабушки. Они были удивительны. Мы учились у них. И мы, хоть и прошло пятнадцать лет, ещё не превзошли своих учителей. Многим из них было тогда за восемьдесят лет. Едва миновав Киров, они начинали петь акафист (особые молитвенные песнопения) Николаю Чудотворцу, притом наизусть (чтобы прочитать акафист один раз, нужно 20-25 минут); их пение прекращалось только на привалах — и так все пять дней, лишних разговоров они не вели, но, тем не менее, были очень приветливыми и радостными. Многие из них, например, как Маргарита, о которой писал Крупин В.Н., сидели в тюрьмах за веру. Маргарита отсидела десять лет. К слову сказать, она приходилась сестрой кирсинскому священнику отцу Сергию, бывшему офицеру, участнику Великой Отечественной войны. Отец Сергий служил в Кирсе где-то в годах семидесятых. После первого нашего крестного хода мы встретились с Маргаритой в центре Кирова. Идёт она сияющая, улыбка до ушей, узнала нас, подошла: она-то исповедница, а мы-то — ещё никто, душевно поздоровалась с нами, поговорили… Последний свой крестный ход Маргарита пошла, имея за плечами уже 86 лет жизни. На обратном пути она несколько раз падала в обморок, и, в конце концов, уже перед самым Кировом её посадили на автобус. На следующий год духовник уже не благословил её на крестный ход; она пришла проводить паломников до Макарья. Мы шагали с ней вместе, походка её была бодрая, упругая, она была всё такая же радостная. А осенью её уже не стало… Царство ей Небесное!
Мы тогда ещё только начинали воцерковляться, поэтому я пошла на свой первый крестный ход в брюках — ведь я ещё не представляла себе, что по лесу можно ходить в юбке, и крестный ход — это такое же Богослужение, только храмом становится всё поднебесье, сколько может охватить взгляд. Так вот, я — в штанах, а вокруг меня люди, которые исповедовали Христа не на словах, а на деле, и своей кровью это исповедование запечатлели. Что в таких случаях предпринимают наши нынешние богомольные старушки, бывшие «комсомолки, спортсменки, красавицы», когда в церкви оказывается молодая девушка в джинсах или юбке неподходящего фасона? Начинают учить, стыдить, пока, наконец, «богохульница» не убежит с решимостью никогда больше не переступать церковного порога. А вот мне ни одна из тех старушек, сохранивших веру в Бога в лагерях, на фронте, при всех коллективизациях, словом не обмолвилась, чтобы меня носом тыкнуть в мою бестолковость. Это не было равнодушием с их стороны, просто они знали: если меня привёл на крестный ход Николай Чудотворец, то он сам мой срам и прикрыл. Но они молились за всю нашу необъятную Россию и за меня, едва-едва научившуюся осенять себя крестным знамением. Если я чего-то сейчас понимаю в Церкви, так это в значительной степени благодаря им, о именах которых я даже не потрудилась поинтересоваться.
Начиная с 2008 года икону Николая Великорецкого митрополит Вятский и Слободской Хрисанф благословил возить по всей области. Возобновляются старинные духовные обычаи.
В Вятской губернии крестные ходы шли не переставая: закончится один, начнётся другой. Вся земля со всех концов непрестанно осенялась иконами. Чудотворны все иконы. Я лично видела, как мироточат обыкновенные бумажные иконочки, неоднократно получала помощь именно от простых икон. Но как есть Ангел-хранитель у каждого человека, так есть Ангел-хранитель у каждого села, города, народа… Ангелам соответствует икона. Есть иконы личные, а есть и государственные. Для Вятки такой иконой является икона Николая Великорецкого. Нас много лет убеждали, что икона — это доска доской. И в то же время за неуважительное отношение к портретам вождей можно было угодить за решётку. Мне известен случай, когда житель Рудничного получил десять лет лагерей за то, что во время ремонта портрет Сталина завалился за сундук и там провалялся помятый и запылённый. Но икона больше, чем портрет, уже хотя бы потому, что на ней изображён человек святой. То, что Николай Чудотворец своей иконой посетил в прошлом году Верхнекамье, равносильно тому и даже более того, как если бы посетил нас, скажем, губернатор. Но губернаторы, как, впрочем, и президенты, приходят и уходят, а Николай Великорецкий остаётся.
Что можно ожидать от посещения нас иконы Николая Великорецкого? Милости Божией. Как это понимать? В наших иконах содержится великая благодатная сила. Можно сказать иначе: через иконы Бог подаёт просителю благодатные энергии. Для того чтобы любить Родину, семью, мать, отца, жену, детей нужны силы, или энергия. Согласитесь, что в колбасе, хлебе таких энергий вы не найдёте. Такими энергиями как раз и располагает Церковь. И, в частности, она преподаёт их через святые иконы.
Почему существуют крестные ходы? Они существуют потому, что идеал России — это Святая Русь. А Святая Русь — Дом Пресвятой Богородицы, Дом Пресвятой Троицы. Одним словом — это просто Храм Божий. А в храме должны проводиться Богослужения. Вот таким Богослужением и является Крестный Ход. Верующий, т.е. русский человек, остро переживает это ощущение храма. В храме надо вести себя свято. Поэтому верующий человек и на природе ведёт себя как в церкви: не станет загаживать землю мусором, не станет отходы спускать в реку. Россия — это единственная православная страна, для которой были характерны многодневные крестные ходы, иными словами Россия — единственная страна, которая мыслится как храм Божий. Великорецкий крестный ход — это, пожалуй, что самый древний из российских ходов, кроме того — это единственно сохранившийся многодневный крестный ход. Все усилия советских властей закрыть его не увенчались успехом. Помню, одна старушка, подвижная, крепкая, с сильным голосом, что называется, гром-баба, рассказывала о хрущёвских временах, когда крестный ход запрещали, а паломников вылавливали солдаты и милиция: «Окружили нас, человек двести, в лесу солдатами и давай по нам стрелять, запугивать, а я ж на фронте была, я что, не могу боевых выстрелов от холостых отличить?! Вот мы и рванули прямо на их выстрелы — пробились!» В те времена, естественно, священникам невозможно было вести крестоходцев, но тогда, как я слышала, крестный ход иной раз вели дьяконы: одетые, так сказать, в штатское, молодые и безбородые, они не очень концентрировали на себе внимание. Согласно установкам властей, правящие архиереи в день, когда паломникам нужно было выходить из Кирова, произносили весьма гневные речи против крестного хода. Одна из старушек-паломниц так это рассказывала: «Стоим мы в храме — владыка распаляется, кричит: «Не благословляю!» — мы все слушаем, опустивши головы. Служба закончилась. Небольшая группа наших идёт к дому владыки, становимся на противоположной стороне улицы, как бы сами по себе между собой разговариваем, а сами ждём. Вот занавесочка на окошечке дрогнет — и из-за неё показывается благословляющая рука владыки. И уж после мы все смело идём на Великую». Так что даже в самые «запретные» годы крестный ход на реку Великую всегда благословлялся владыками.