Стефан Урош

Мимо Косова Поля у рощи,
Возле житом засеянных пашен,
Как оленя, Стефана Уроша
Подстрелил сын волчицы Вукашин.

Одному, чтоб владеть королевством
Тихим сапом без лишнего шуму.
Окаянный, видать, с малолетства,
Он худую прикармливал думу.

Положил его в храме Успенья
Под плитою во мраморной раке
И, змеиного полон шипенья,
Усмехнулся и сгинул во мраке.

А супруга Стефанова — Анна —
И скорбящая матерь Елена
Поджидают его неустанно,
Ждут Стефана всенощно и бденно.

А на женские спросы Вукашин,
Будто сам он в великой обиде,
Отвечает, и грозен, и страшен:
«Где король наш? Не знаю! Не видел!

Мимо Косова Поля в тумане
Со Стефаном мы гнали еленя...—
Что-то грозное чудится Анне,
Что-то страшное видит Елена, —

Вдруг кобыла моя выездная
Наземь — хлоп, будто шкура навыдел...
С той поры ничего я не знаю,
С той поры никого я не видел».

И понурили головы сербы
Под такою тяжёлой бедою.
Так, я видел, склоняются вербы
Хмурым утром над тёмной водою.

Короля уж не будет такого,
Их и в мире, таких, маловато:
И народом он правил толково,
И ходил перед Господом свято.

Плач идёт по великой вселенной
С городовой стены утром рано —
То рыдает по сыну Елена,
По супругу — прекрасная Анна.

Но становится тайное явным,
И какая бы тьма ни стояла:
Над Стефаном, над Урошем славным,
За Обедней свеча воссияла.

Как отверзли тяжёлую раку
Бедной Анне, скорбящей Елене —
По небесному высшему знаку
Показалось святое нетленье.

А король самозваный Вукашин
Индюка стал от власти важнее...
Был конец, говорят, его страшен;
Там, за гробом, — намного страшнее.