Перунов век
Перунов век
Безо всяких «ну» и «тпру»,
Как мужик, двужильный,
Проплывает по Днепру
Князь Олег с дружиной.
У ладьи высокий нос
И′зогнут драконом,
Восседает в лодке росс,
Как на крупе конном.
И узоры на корме
Хитрые такие.
Показался на холме
Вожделенный Киев.
У Олега под рукой
Малолетний Игорь
Аж от радости такой,
Как щегол, запрыгал.
Вещий князь укрыл ладью
За высоким камнем,
Помянул свою родню
И на берег плавнем.
А к нему Аскольд и Дир,
Люди белой кости:
«Это что за командир
Заявился в гости?»
Князь Олег на хитрость спец,
Слов не мещет даром:
«Я, почтенные, купец,
К вам приплыл с товаром».
Вот идут они на брег
За высоким валом,
Окружает их Олег
Дорогим товаром.
До того товар хорош,
Только грозен очень.
Брови русые, как рожь,
Васильками очи.
Он в набегах крепко сшит,
В битвах ладно скроен,
Справа меч, а слева щит –
Не товар, а воин.
Перед Диром мир поблек,
Пот течёт с Аскольда,
Говорит им князь Олег:
«Вам товару сколько?»
Встал к Аскольду он плечом,
Грудью - прямо к Диру.
И в земле своим мечом
Вырыл им могилу.
«Вам, почтенные, нельзя
Править Киев-градом,
Вы не кровные князья,
Князь природный – рядом».
И к ребёнку наклонясь,
Жизнью тёрт и порот:
«Что ты скажешь, юный князь,
Чей по праву город?»
У Олега в бороде
Седина вторая.
Игорь-князь сидит в ладье,
Сопли утирая.
Слёзно плачет он навзрыт,
На расправу глядя,
И сквозь слёзы говорит:
«Пожалей их, дядя».
За кормой перунов век
В этом сонме мрака.
Человеку человек –
Хуже, чем собака.
У Олега в кулаке
Веси, грады, судьбы.
В материнском молоке
Игоревы губы.
Зреет он, как виноград,
Под рукой крутою.
Плачет горько Киев-град
Под чужой пятою.
Уж князья Аскольд и Дир
Спят на вечном ложе.
Сердцу нет из всех могил
Ближе и дороже.
Посреди житейских драм
Вместо кровной мести
Забелеет Божий храм
На могильном месте.
И от этакой красы
Просветлеют руссы,
Забелеют по Руси
Храмы, будто гуси.
Тьмой легенд окружена,
Сердцем богомолка,
Храм тот выстроит жена,
Игорева Ольга.
Воссияет, как заря
Православной веры,
Всем во тьме веков горя,
Всех даря без меры.
А пока средь скорбных плит,
Скорбный Ангел кружит,
И святой митрополит
Панихиды служит.
А пока перунов век
Русь плывёт рекою,
На корме грустит Олег –
Игорь под рукою.